– Возможно, и очень скоро… Но… час еще не пробил.

– Возможно, и очень скоро… Но… час еще не пробил. – А когд...

– А когда он пробьет?– удивленно переспросила Таня.

Академик покачал головой. Сфинкс на стене предостерегающе зарычал. Оба явно не собирались делиться своими тайнами.

– Сейчас не время говорить об этом. Я сам еще многого не знаю,– уклончиво сказал Сарданапал.– Не беспокойся, мы с Медузией не спустим с Дурневых глаз… И еще одно: о Пуппере не волнуйся. Не слушай этого бреда по зудильнику. Я знаю, что ты никак не связана с похищением Гурия… Да и вообще, у меня есть основания сомневаться, что его похитили.

– КАК? Так, значит, Гурия никто не?..– начала Таня.

Улыбнувшись, академик махнул ей усом, показывая, что занят и никаких других пояснений не будет.

– Иди! Со временем ты сама все узнаешь. Меди недаром говорит, что слишком большое нетерпение всегда портит удовольствие,– сказал он жизнерадостно.

Когда Таня выходила, Черные Шторы шевельнули тяжелыми кистями, прощаясь с ней. Безумный Стекольщик скорбно и душераздирающе завыл, царапая раздувающуюся ткань.

Говоря простым русским языком, он окончально доконал сам себя.

* * *

Потянулись дни – пасмурные, короткие дни декабря. Ветер, снег, мороз… Потом оттепель – и снова ветер, снег, мороз. Смотреть было совершенно не на что. Разве что на замерзших русалок, которые по очереди дежурили у полыньи, карауля, чтобы ее не затянуло льдом, да на нежить, деятельно шнырявшую в рытвинах и писавшую ночью на выпавшем снегу всякие нехорошие слова для обогащения и без того феноменальных познаний малютки Клоппика.

Ваньку Валялкина Ягге и Тарарах попросили помочь присматривать за Зализиной. Большую часть дня Лиза неподвижно сидела на краю кровати в магпункте и смотрела в стену. Но порой в нее вселялся злобный дух. Она вскакивала, начинала выкрикивать нечто нечленораздельное, билась о стены и даже пыталась выброситься в окно. По этой причине возле нее все время должен был кто-то находиться. Таня тоже предлагала Ягге свою помощь, но Ягге заявила, что это невозможно. Стоило Зализиной увидеть Таню, как приступы следовали у нее один за другим. Она бросалась на нее, кусалась и пыталась задушить…

– Это не она, ты не думай… Это все сглаз этот, будь он неладен,– говорил тогда Тарарах, бережно удерживая извивающуюся Зализину в своих медвежьих объятиях.

В любом случае Тане было ясно сказано, чтобы она держалась от магпункта подальше.

Соловей О. Разбойник, характер у которого совершенно испортился, устраивал команде по две тренировки в день – утром и вечером. Таня не тренировалась с командой, хотя ежедневно летала на контрабасе, что называется, для души. Изредка, чтобы окончательно не утратить драконбольные навыки, она занималась по системе Делала Критского. Ловить горошины, просто подбрасывая их, было ей малоинтересно, и она придумала накладывать на них ушустряющий сглаз. В результате вся горсть с умопомрачительной скоростью разлеталась в разные стороны – оставалось только мчаться следом и ловить.

Проект является некоммерческим и не предназначен для получения прибыли или извлечения иной материальной выгоды. Все литературные персонажи, упомянутые на страницах сайта, принадлежат Дж.К. Роулинг, Scholastic Inc, редакции Bloomsbury, и AOL/Time Warner Inc.