Дав знак Ваньке, чтобы он садился сзади, Ягун газанул. Стру...

Дав знак Ваньке, чтобы он садился сзади, Ягун газанул. Струя раскаленной русалочьей чешуи ударила в дверь. Таня торопливо схватила с дивана подушку, используя ее как респиратор. Для нее места на пылесосе уже не осталось.

–Я вот что подумал: если он прорвется сквозь защиту – такое начнется! Минут двадцать здорового психоза всей команде обеспечены!– сквозь грохот пылесоса крикнул Ягун.

Пылесос сорвался с места и, вылетев в окно, помчался к полю.

* * *

Таня не стала задерживаться в комнате у Ягуна. Она терпеть не могла рыбный запах. Она вышла в коридор и, думая о Зербагане, направилась в Большую Башню, где накануне договорились встретиться выпускники.

Таня опоздала и, как дальновидно (хотя и случайно) опоздавшая, была избавлена от самой большой муки – ожидания. Все были уже в сборе. Расфуфыренная Пипа немедленно полезла к Тане с поцелуями, будто не видела ее ежедневно.

На Пипе было черное с кожаными вставками платье от Сальвадора Бузько, московского модельера, который, по словам Пипы, шил только для монументальных женщин, мелкими же брезговал. «Он и маме моей шьет»,– сказала Пипа, чем де-факто признала обычно оспариваемую «монументальность» тети Нинели.

Таня вспомнила, что в последний раз, когда Пипа при ней говорила с мамулей, тетя Нинель едва умещалась на экране зудильника. Дядя Герман же, напротив, высох и напоминал пародийный вариант Бессмертника Кощеева.

–Иди за мной! Хорошо, что у малышни каникулы только с июля!– сказала Пипа и, прежде чем Таня успела спросить, что тут, собственно, хорошего, нетерпеливо потянула ее за руку.

По коридорам Большой Башни на цыпочках ходили человек десять. Предводительствовала ими Гробыня Склепова. Они прокрадывались к аудиториям, в которых не закончились еще дополнительные занятия у младших курсов, и, приникая к щели, слушали и глядели.

Таня видела, как меняются их лица. Самые разнородные мысли сталкивались, смешивались, сменяли друг друга. И радость была на них, что учеба закончилась и они «отмучились», и превосходство знающих перед еще не прошедшими путь, и воспоминания, и грусть, что былое никогда уже не вернется.

Первой надоедало обычно Гробыне, чья эмоциональная копилка не отличалась особенной вместительностью. Склепова трясла головой, отгоняя назойливых оводов памяти, и решительно двигалась по коридору дальше, к следующей аудитории. За Гробыней, немного помедлив, тянулась и остальная процессия.

–Привет! С вами можно?– спросила Таня.

–Можно. Если не боишься, что с тобой сделают то же, что с Гуней…– сказала Гробыня.

–А что сделали с Гуней?

Проект является некоммерческим и не предназначен для получения прибыли или извлечения иной материальной выгоды. Все литературные персонажи, упомянутые на страницах сайта, принадлежат Дж.К. Роулинг, Scholastic Inc, редакции Bloomsbury, и AOL/Time Warner Inc.