Первым делом Тане явился призрачный Ягун, потребовавший, чт...

Первым делом Тане явился призрачный Ягун, потребовавший, чтобы она назвала синоним слову «дружить». Таня попыталась, но не смогла, хотя слово как будто было несложное.

– Вот и я говорю, что нет синонимов! И чувству нет аналогов! Оно уникально!

Потом Таня увидела Ягге. В ее видении бабуся Ягуна сидела в кресле в берлоге Тарараха, покуривая вишневую трубку, куталась в цыганский платок и задумчиво наблюдала, как буйное пламя выстреливает в трубу искры. На вертеле жарился большой кабан. Таня мялась у порога, бормоча, что ей неловко вторгаться, а Ягун, протиснувшийся и в это видение, кричал:

– Эй! Хватит исполнять танец дежурной застенчивости! Запомни принцип великого Ягуни, короля чукотско-зауральского! Если при приближении к столу хозяева не бросают в тебя табуреткой, значит, ты приглашена!

Таня так живо это увидела, что рассмеялась, потянулась к согревающему пламени в воображаемом камине, ударилась носом о гриф контрабаса и потеряла смычок.

Встречный поток закружил сделавшийся неуправляемым контрабас. Таня вскрикнула. Уже почти падая, ей удалось выпустить искру и заклинанием подтянуть к себе почти заигранный ветром смычок.

Падение и пережитый шок, как ни странно, разогрели ее. Таня вновь набрала высоту и сумела разглядеть впереди, в вате туч, складчатые крылья летучей мыши.

Та летела уже не так уверенно. Казалось, с каждой минутой силы все больше ее покидают. Вскоре Тане, чтобы не обгонять мышь, пришлось перейти на самое медленное заклинание Пилотус камикадзис . А потом произошло непредвиденное. Магия оставила старые кости, и они начали падать рывками, как сброшенная с балкона старая газета.

Таня снижалась кругами. Она увидела блестящую сдвоенную нить железной дороги. Там, где дорога пересекалась с шоссе, что-то поблескивало. Минуты через полторы Таня поняла, что это крыша будки, которую ставят у шлагбаумов.

Мышь упала в снег метрах в трехстах от будки. Подлетать к ней Таня не стала. Она опустилась на край шоссе, спрятала контрабас в футляр и пошла по асфальту к путям. Справа громоздился высокий гребень расчищенного снега.

Ее обогнали две или три машины. Кто-то даже сочувственно посигналил, однако подбросить не предложил. Таня дошла до шлагбаума, чей полосатый перст за отсутствием поезда, был устремлен в небо, и задумчиво уставилась на будку.

Других крыш она сверху не видела. Получается, что летучая мышь привела ее сюда, если, конечно, дело не в обычном сбое магии. Будка была как будка. Совершенно ничего рокового в ней не наблюдалось. Довольно новая, из красного кирпича, с высокой, ведущей к ней железной лестницей. На подоконнике за стеклом – цветы: ванька-мокрый, герань, фиалки, алоэ. Будочницы очень любят цветы. Они уравновешивают их в мире шпал, мазута и вечного грохота.

«Это было бы сильно, если бы оказалось, что Бейбарсов устроился работать на железную дорогу!» – подумала Таня. Ей, с ее буйным воображением, живо представился Глеб, который идет вдоль вагонов и простукивает молоточком колеса.

Пока Таня соображала, как ей поступить: стучать в будку или нет, шлагбаум толчками опустился. Из будки вышла немолодая полная женщина в оранжевом жилете и с сигнальными флажками в руке. У нее было доброе круглое лицо с красными веками и мягким, похожим на второй воротник подбородком.

Через минуту из-за поворота лениво вытащился порожний товарняк. Проводив поезд, женщина дождалась, пока шлагбаум поднимется и повернулась, собираясь уйти.

Проект является некоммерческим и не предназначен для получения прибыли или извлечения иной материальной выгоды. Все литературные персонажи, упомянутые на страницах сайта, принадлежат Дж.К. Роулинг, Scholastic Inc, редакции Bloomsbury, и AOL/Time Warner Inc.