В поисках счастья - Глава 11 «Вторая сущность»

"Пойти по светлому пути... Всю жизнь служить кому-то, будь-то Дамблдор, Скримджер или еще кто. Почему-то мне совсем не хочется прислуживать - кто-то вроде Перси мечтает об этом, но не я. Я могу стать великим, если пойду в Слизерин - так сказала мне шляпа. Вероятно, она имела ввиду, что, пойдя по темному пути, я смогу достичь величия, но хочу ли я этого? Ведь еще не поздно переквалифицироваться в темного мага, наоборот - сейчас самое время, но мое ли это предназначение - быть Лордом Тьмы? Хочу ли я поклонения и страха моих слуг? Нет... я не хочу быть темным, не желаю сеять смерть и страх... Я могу выбрать любую дорогу здесь, на развилке, но какую? - поглощенный в свои мысли, юноша не заметил, как дверь открылась, и в комнату вошла девушка. Гермиона осторожно прикрыла дверь, подошла к парню сзади и обняла его.
- Гарри, что-то случилось? Почему ты... - начала девушка, но, заметив в зеркале выражение его лица, остановилась. Она почувствовала, что человек, которого она так любит, не здесь, он витает в облаках своих мыслей... Что-то подсказало ей, что сейчас не нужны ее слова, что она должна лишь быть рядом и поддержать его...

***

ЧЧто? Гермиона? Гермиона... она хотела бы, чтобы я пошел по светлому пути, и я не могу осудить ее желание - она выросла в нормальной семье, ей не нужна власть, она не знает боли и ужаса... Нет, конечно, она всегда помогала мне, как и Рон, но лишь помогала... Она светлая и до конца, это ее судьба. Лишь благодаря ей у меня есть выбор... Выбор, - он слабо, как-то тоскливо ухмыльнулся, - какие красивые слова! Есть ли он у меня вообще? Может, все заранее предрешено? Или нет? Даже если так - решить я должен здесь и сейчас. Я не могу стать темным - Гермиона этого не переживет, светлым тоже не могу - это против меня самого... Как же мне поступить? - на мгновение Гарри отвлекся от своих мыслей, развернулся лицом к любимой и поцеловал ее, - значит пойду по своему пути! В конце концов, я четырежды потомок великих! Никто не сможет потягаться со мной силой! Но я не стану Лордом Тьмы... Я буду сочетать в себе две сущности - темную и светлую, добро и зло так, чтобы ни одно не победило. Я убью Волдеморта, но не пойду в услужение к Дамблдору и министру! Я буду сам по себе... Не темный и не светлый, а... серый (просьба не кидаться тапками Хагрида! – прим. автора). Именно так! А значит, буду расширять свои силы в обоих направлениях... Этот путь, несомненно, самый сложный, и я должен быть сильным, чтобы выстоять сразу против двух сил, сразу против всего мира... - мысли Гарри Поттера были прерваны вскриком.
Гермиона!
- Гермиона? Что?..
- Гарри! – девушка закрыла рот руками и указала на зеркало.
Гарри повернулся и посмотрел на себя - вокруг него появилась аура... Но не однородная, а двойная - с одной стороны светлая, с другой - темная, а посреди, будто разрезая ауру на две части, шла тонкая серебристо-серая полоса... "Не светлый и не темный, а серый..." - подумал Гарри, после чего изображение в зеркале преобразилось, и он увидел картину из его сна... Девушка в белом, мужчина в темном, серая полоса...
Внезапно зеркало взорвалось, осыпав Поттера и пол осколками.
- Репаро!
Зеркало восстановилось и вновь заняло свое место на стене, показав юношу, покрытого яйцеобразной трехцветной оболочкой... Прошло каких-то десять или пятнадцать секунд, как оболочка стала меняться - серая полоса стала расширяться и поглощать темную и светлую части ауры... Каких-то две-три минуты и она вся стала серебристо-серой... Стоило Гарри успокоиться и повернуться к Гермионе, с явным страхом в глазах наблюдавшая за переменами в любимом, как...
Аура стала уменьшаться в размерах. Все меньше и меньше, пока окончательно не втянулась внутрь. В этот миг Гарри пронзила страшная боль, десятки, сотни и даже тысячи Круцио не принесут такой боли! Все его тело будто пронзили миллиарды острейших серебряных мечей и кинжалов, выворачивая оттуда плоть... Прошел лишь миг, а Гарри уже потерял сознание от болевого шока.
Одна минута. Две минуты. Три минуты. Пять минут. Десять минут. Двадцать минут. Час. Два часа. Три часа Гермиона сидела на полу и боялась пошевелиться - из всего тела Гарри медленно вылазили треугольные шипы серого серебра.
Спустя пять часов пытки все шипы вылезли наружу и стали загибаться, образуя что-то сродни чешуи, покрывавшей все тело... Гермиона был в шоке, она не могла даже пошевелиться – все ее тело было полностью парализовано картиной, которая открылась перед ней. Любимый на ее глазах стал... демоном? Магическим существом? Она не знала. Она уже ничего не знала, кроме того, что ей страшно...
Все завершилось также быстро, как и началось. Гарри открыл глаза.

***

Что?.. Что произошло? Почему я чувствую... чувствую, будто с пеленок жил с наложенным на меня Круцио, вместо Авады Кедавры?.. Мои глаза... Мои глаза! Я не могу открыть их!!! Черт, что же со мной произошло? – юноша снова попытался раскрыть глаза, что не дало никакого эффекта, кроме жгучей боли... Проклятье! Проклятье, что же делать? Нужно позвать кого-нибудь... Гермиону!
- Гер... Ми.. На! – кое-как, пересилив сильнейшую жгучую боль всего лица, прошептал Гарри.
- Гарри? Гарри! Ты жив! О господи, Гарри! Подожди, я сейчас! Я сейчас приведу кого-нибудь... – Гермиона была прервана тихим стоном, после чего собрав все свое мужество, Гарри прошептал:
- Нет, не... на... до... Просто, просто побудь... – еще один стон сорвался с его металлических губ, - побудь со мной...
- О Гарри! – Гермиона в нерешимости подошла к нему, не зная, что ей делать. Ее всю трясло, руки более походили на лопасти сломанной ветряной мельницы, чем на человеческие конечности. Попытавшись совладеть с собой, девушка села на пол, возле возлюбленного, собиравшего силы, чтобы еще что-то сказать:
- Гер... ми... что... со мной?
Девушка не знала, что ему ответить. «Соберись! И скажи правду, но поддержи его!». Самовнушение помогло, Гермиона таки взяла себя в руки и постаралась сказать ровным ласковым голосом:
- Гарри, я... Я не знаю, что случилось на самом деле, но... – она дала себе мысленную оплеуху за заминку, - из тебя вылезли треугольные шипы и загнулись... похоже на чешую. «О господи, что я говорю!» - пронеслось в голове у девушки. Не выдержав, девушка беззвучно разрыдалась, благо, Гарри все равно ничего не видел...
- Теперь понятно... почему мне так... так больно... Ты говоришь, что вылезли шипы и стали... чешуей? Подожди, мне... мне нужно подумать...
Черт, Поттер, во что ты опять влез! Не хватало тебе проблем, так нате, получите! Спокойно, потом займемся самобичеванием, а сейчас подумаем. Откуда появились эти... эти шипы. Аура... Она втянулась в меня и стала... броней? Если так, а иначе я не могу предположить, то броня должна защищать, а не мучить ее обладателя. Стало быть, в последующие разы будет намного лучше... Надо попробовать.
- Гермиона... пожалуйста, что бы не случилось, не касайся меня... хорошо?
- Да... – только и смогла выдавить из себя девушка.
Юноша представил, как чешуя, покрывающая его тело, залазит вовнутрь... Как выпрямляются чешуйки и аккуратно входят назад... Минута, две, пять – ничего не происходило. Тогда Поттер разозлился и вспомнил ситуацию с библиотекой – сконцентрировался, представил Магию, черную и белую, но не наполнял ей ладони, а смешал их внутри себя... Затем, представил, как она растекается по всей площади тела, будто обволакивая его изнутри...
Стоило ему представить это, как он почувствовал, что его тело слегка содрогнулось. Должно быть, шипы выпрямились... – только и успел подумать Поттер, как сильное жжение ощутилось везде, где только возможно. Спустя несколько ужаснейших минут, полных боли и тихих стонов, жжение прекратилось, и он смог открыть глаза.
Веки снова посетила жгучая боль, но он не обратил на нее внимания – она и рядом не стояла с предыдущим ее воплощением. Затем попытался пошевелить руками. Они ответили такой же болью, как и веки. Затем, приложив огромное усилие, Поттер вскочил на ноги и тут же зашипел, так как был не готов к еще одному приступу сильнейшей боли. Наплевав на все, он быстрым шагом подошел к кровати и упал на нее.
Гермиона тем временем сидела на полу и невольно восхищалась этим сильным, непоколебимым человеком, который не остановиться ни перед чем в достижение своей цели. Она понимала, как нужна ему сейчас и как одновременно мешает, поскольку он не хочет выглядеть в ее глазах слабым. Просто он Гарри Поттер, мальчик-который-может-все.
А сам виновник размышлений девушки лежал на кровати и тоже думал. Это явно какая-то защита. Значит, она должна спасать меня от чего-то, но чего именно? Допустим, она защитит меня от заклинаний или повреждений, но зачем, если я не смогу ответить? Надо попытаться еще раз.
Он представил себе, как тысячи, миллионы и миллиарды шипов снова вылазят из его кожи и загибаются на манер брони. Снова сильнейшая боль, но не настолько сильная, чтобы потерять сознание. Затем опять усилием воли спрятал броню и опять призвал ее. И еще, и еще, и еще, пока, наконец, эта процедура не стала практически безболезненной. Спрятав в очередной раз броню, он встал и посмотрел на Гермиону, которая, он отметил, держалась молодцом, хотя на ее лице были следы слез, а сейчас она еле-еле сдерживается от накатывающейся на нее истерики.
Чтобы не допустить этого, Гарри подошел к ней, не сказав ни слова, и поцеловал. Он вложил в поцелуй всю нежность, всю страсть и всю любовь, на которую был способен. Он заключил девушку в объятья и ничто, даже взрыв миллиарда сверхновых не разомкнул бы их. Он понимал, что сейчас девушке нужна его любовь и забота как никогда прежде, но все же нужно было покончить с этим делом, чтобы потом к нему не возвращаться. Поэтому, спустя пять минут, за которые девушка более-менее успокоилась, он отстранился и сказал:
- Гермиона, пожалуйста, помоги мне завершить это дело до конца, после чего мы сегодня больше не будем к этому возвращаться. Мне нужно, чтобы, когда я снова покроюсь чешуей, ты запустила в меня сначала Петрификус Тоталус, если не подействует, то и Импедимета, и Ступефай, и что-нибудь еще.
Девушка лишь кивнула, не в состоянии вымолвить чего-либо членораздельного. А Гарри после ее согласия снова покрылся чешуей и терпеливо дожидался заклятий, которые сейчас настигнут его.
- Петрификус Тоталус!
После чего ощутил, что в него попало что-то теплое, но он не был парализован. Затем в него угодило ватноножное проклятье, а затем и оглушающее, но они не произвели никакого эффекта, что заметно улучшило его настроение, так что он, совершенно забыв о чешуе, попытался открыть глаза... И у него получилось. Хотя с его губ и сорвался стон, но он смог открыть их. Он увидел страх в глазах любимой, сменившийся сильным удивлением. Решив, что на сегодня достаточно, он снова вобрал в себя таинственное серебро, подошел к девушке и еще раз поцеловал ее.
Через час они уже мирно спали в объятьях друг друга...

***

Когда Гарри проснулся, он почувствовал себя довольно необычно – как-то сладко и умиротворенно, чего он не испытывал еще никогда. Правда, источник приятных чувств нашелся быстро – рядышком спала Гермиона. Ее нежные ручки обнимали грудь юноши, ресницы немного подрагивали – ей что-то снилось.
Решив не будить девушку, которая спала так сладко, Гарри осторожно вылез из объятий, легонько поцеловав ее напоследок в щечку. Освободившись, юноша решил прогуляться – достало его это глупое сидение в четырех стенах. Накинув мантию невидимку, Поттер отправился в прихожую, где было также пусто и тихо, как и во всем доме. Еще бы, - подумал он, - только меня может угораздить проснуться в три часа ночи.
Дверь тихонько хлопнула, и юноша оказался на улице, где было еще прохладно и безлюдно. Вот и отлично, никто не будет мне мешать, - Гарри осмотрелся вокруг, - думаю, прогулку стоит начать с ознакомление близлежащих кварталов. Так и он и поступил, но прогулка несла лишь второстепенный характер – юноша ходил, смотрел и запоминал чисто «на автомате», его мысли были заняты другим.
Серый... Представление началось, когда я сформулировал четкую мысль о том, каким я хочу быть. Бесчувственным и злым *блюд*ом, или отзывчивым и добрым слабаком, о которого ноги будут вытирать. Я выбрал путь серого – не черного и не белого. Путь, самый сложный, так как я теперь сам по себе, и, хотя Гермиона любит меня, она все равно принадлежит другому лагерю, а значит, нам не быть вместе. По крайней мере, всегда. Сейчас время достаточно спокойное, а значит можно пожить немного в свое удовольствие. Но, все равно нужно готовиться, причем так, чтобы за два оставшихся года обучения в Хогвартсе я должен изучить все, что только можно. О Мерлин, нелегко мне придется... Придется бросить квиддич, прорицание, уделять намного меньше времени друзьям... А еще нужно тренироваться в оклюменции и легименции, а также ментальных атаках. Самым важным до сих пор остается психоброня, на данный момент она у меня вышла второго уровня, а всего их... уровней двенадцать. А еще эта чешуя, будь она неладна. Что это вообще такое? – Поттер остановился, сосредоточился и покрылся чешуей, жгучей боли больше не было – вместо нее лишь слабое покалывание. Открыл глаза, поморгал раз двадцать, затем возобновил прогулку. Каждое движение теперь вызывало все ту же жгучую боль по всему телу, но юноша-который-выжил терпел и шел дальше. Через два квартала его мучения сошли на нет. Решив, что теперь можно подняться на ступень выше, Гарри решил устроить себе утренний бег с трусцой под мантией-невидимкой.
Ровно в семь утра десять минут дверь дома 12 на площади Гриммо отворилась, а затем также закрылась, не впустив при этом никого. Послышались шаги на лестнице, затем в коридоре. Открылась дверь спальни Гарри Поттера и также закрылась. А в самой комнате материализовался гуманоид, покрытый серым серебром, что-то серебристое отлетело на стул и повисло на нем, после чего тот исчез. А из гуманоида за каких-нибудь пять секунд на том же самом месте образовался сам владелец этой комнаты. Как только последний шип скрылся, Поттер обратил внимание на свою кровать, где по-прежнему спала девушка. Внезапно его осенило – вот почему он сомневается в своих к ней чувствах, когда ее нет рядом. Вот почему он любит ее так, словно... словно на свете нет больше ничего, кроме нее и его. Любит сильно, нежно, страстно... В ней, а не в нем живет дух добра. Она владеет самой страшной силой на свете, а не он, как говорил дед. В нем нет той силы любви, на которую все поставил Дамблдор. Выходит, Дамблдор проиграл эту войну, значит, ее выиграть нужно мне! – в то время, когда наш герой размышлял, Гермиона проснулась и внимательно следила за парнем, таким странным, но все равно любимым. Она удивлялась, каким разным он может быть – ласковым, как игривый котенок, или сильным, как боевая, не знающая слабости и поражений, машина. Сейчас он выглядел именно так – ясный, четкий, уверенный взгляд, морщинка между бровей, серьезное выражение лица, боевая стойка – ну чем не машина для убийств? А нет, она точно знала, эта машина совершенно не умеет, а даже боится убивать. Эта машина умеет любить как никто на земле... Эту машину она, Гермиона, любит больше всего на земле...
- Гермиона! С добрым утром, - юноша сел на кровать и поцеловал любимую, - отвечаю на твой взгляд – гулял.
- Гулял? Гарри, это же опасно! Ты... – она запнулась, - мог бы взять меня с собой. По лицу парня растеклась ласковая улыбка.
- Конечно, только ты, как мне показалось, тогда спала. А мне не спалось – вот и решил прогуляться, - тут в его глазах зажегся огонек, - хочешь, я покажу тебе одно замечательное место, где можно прекрасно провести время? Правда, для этого тебе придется встать в шесть утра.
- Ты меня заинтриговал, я согласна. А это недалеко?
- Не очень, завтра узнаешь, - он подмигнул ей правым глазом, после чего обнял и начал покрывать поцелуями ее лицо. Прервал это занятие дружный зов пустых животов, напомнивших о себе. Решив, что неплохо бы позавтракать, они ушли на кухню, где уже завтракал Рон и миссис Уизли.
- Доброе утро, - сказали они дружным хором и весело засмеялись, после чего уселись и принялись за блинчики, испеченные миссис Уизли (да простят меня англичане за столь грубое нарушение их традиций – прим. автора).
- Рон, совсем забыл спросить, как ты сдал СОВы и какие предметы будешь изучать дальше?
- Я получил только пять сов, то есть астрономию, УЗМС и ЗОТИ на «выше ожидаемого», заклинания на «удовлетворительно» - значит этим и буду заниматься, - Рон улыбнулся, - зато будет больше времени на квиддич. К тому же, - добавил он шепотом, - я открываю свой бизнес - буду рекламировать и продавать продукцию близнецов из их магазина «W3C Corp.».
- А чем ты планируешь после школы заняться?
- Думаю в профессиональный квиддич пойти... А еще с близнецами работать – им как раз не хватает рыжеволосого персонала.
- Рыжеволосого?
- Ну да, у них в магазине работают только рыжие, - он усмехнулся, - торговая марка, что поделаешь...
После завтрака все отправились в комнату Гарри.
- Кстати, а что с Кричером? Я его совсем не видел здесь.
- Мы тоже его не видели, где он может быть?
- Сейчас узнаем – КРИЧЕР!
Рядом с Поттером материализовался домовик, весь в грязи и пыли, и злобно на него посмотрел.
- Где ты только что был? Отвечай!
- Я был на чердаке.
- Что ты там делал?
- Искал ценные вещи, не выброшенные на помойку предыдущим идиотом-хозяином.
- Я запрещаю тебе называть Сириуса кроме как по имени! – Гарри уже еле-еле сдерживался, чтобы не удушить это противное существо.
- Кричер, я запрещаю тебе разговаривать, писать письма, попадаться на глаза всем, кроме меня, Рона и Гермионы, понятно?
- Да хозяин.
- Я запрещаю тебе покидать дом, причинять вред кому-либо, а также рыться в ценных вещах на чердаке и во всем доме.
- Да хозяин.
- Я приказываю тебе немедленно начать уборку дома там, где в данный момент никого нет. Еще ты должен будешь снять эти головы из коридора. Ты все понял? Тогда принимайся за работу.
Когда домовой эльф исчез, Гарри заметил немой вопрос в глазах друзей.
- Почему вы на меня так смотрите?
- Гарри, зачем ты был так жесток с ним? Он же...
- Виновен в смерти Сириуса, это самое меньшее, что я могу с ним сделать.
- Ладно, давайте не ссориться, - примиряюще сказал Рон.
- Подождите, мне нужно кое-что проверить, - Гарри стремительно направился в библиотеку.

***

Через пятнадцать минут, когда Гарри вернулся с тяжеленной старинной книгой к себе, он увидел странную картину – Герми с Роном играли в шахматы. Более того, Гермиона при этом не только не уступала Рону, но и выигрывала. «Вот это да...» - подумал юноша.
- Шах и мат, - вынесла вердикт девушка, - Гарри, что случилось?
- Я подумал, что раз уж это мой дом, то неплохо было бы его отремонтировать. Слишком уж тут темно и мрачно. Поэтому я сходил в библиотеку и нашел книгу о волшебном строительстве.
- Ух-ты! Дашь потом почитать – у Гермионы загорелись глаза от такого сокровища, как еще одна древняя книга.
- Конечно, Герми, Рон, присоединяйтесь, - он достал палочку и наколдовал невысокий диванчик с небольшим столиком, за который тут же и сел. Книга заняла место на столике, друзья – по обе стороны от него.
Так прошло пару часов, Рон уже начал засыпать, когда Гарри сказал:
- Ну что ж, давайте попробуем. Насколько я понимаю, заклинания не столько сложные, сколько забирают много сил. Герми, как ты думаешь, с чего стоит начать?
- Давай попробуем начать с коридора, где висят головы эльфов.
- Кричер!
- Да, хозяин.
- Ты уже снял головы в коридоре?
- Нет.
- Тогда сними их сейчас и выброси.
Хлопок и эльф исчез. Ребята прошли в коридор, где голов уже не наблюдалось.
- Так, теперь нужно решить, что именно мы сделаем с коридором. Черные стены мы покрасим в светло-бежевый, потолок – в белый. Пол я думаю оставить деревянным, только дерево нужно освежить. Что ж, начнем. Герми, давай вместе.
- Колораре Кандидус Пропагаре!
Синхронными движениями Гарри с Гермионой будто стряхивали белую краску с кончиков своих палочек. Этот процесс выглядел бы абсолютно естественно даже для маглов, если бы не одно но: краска не только разбрызгивалась очень ровным слоем, но еще и не капала, не подтекала, не воняла и высыхала мгновенно.
«Неплохое заклинание, надо будет испытать на Малфое» - подумал юноша, заканчивая потолок. Со стенами предстояло повозиться больше – задача усложнилась наличием золотистых рожков на стенах. Для этого необходимо было вспомнить заклинание исчезновения и убрать на время все рожки. Естественно, Гермионе пришлось еще раз показывать ребятам, как это делать:
- Нацеливаете палочку на цель, представляете, как она исчезает, и произносите Аболесцере! – рожок исчез, оставив лишь круглую дырочку в стене.
Компания разделилась на две группы – мальчики и девочка, так как у Гермионы получалось в два раза быстрее, чем у каждого из парней. Первой убирание рожков закончила Гермиона, за ней Гарри и последним закончил Рон, так как заклинание у него вышло только с десятой попытки. Теперь дело за малым – дружный Колораре Равус Пропагаре, и стены стали постепенно окрашиваться в бежевый цвет.
К тому времени, как ребята завершили окраску стен и вернули рожки, настало время обеда. Когда уставшие ребята зашли на кухню, то обнаружили там не только Молли Уизли, но и Альбуса Дамблдора. Они сидели за столом и тихо о чем-то беседовали, но как только друзья зашли на кухню, беседа тут же прервалась, на ребят упали любопытствующие взоры.
- И чем Вы, молодые люди, занимались?
- Дизайном, - спокойно ответил Гарри, подчеркнув, - своего дома.
Миссис Уизли никак не прореагировала на эти непонятные для нее слова, а вот Дамблдор усмехнулся. Обед прошел в молчании, когда все было съедено, Дамблдор промолвил:
- Гарри, что ты решил?
- Я согласен, - положительный ответ явно поднял настроение седовласому магу, скрывавшему свое сильное волнение по поводу решения внука, - можем приступать.
Юноша и старец поднялись из-за стола и прошествовали в Гаррину комнату, где и предполагалось вести занятия. Каждый наколдовал себе по креслу, они сели и начали занятие.