Insomnia

Гарри Поттер спускался по лестнице в гриффиндорскую гостиную, где уже давно погас огонь в камине, и уютные мягкие кресла казались тенями в неясном, тусклом свете луны. Юноша на мгновение замер на нижней ступеньке: «Нет ли здесь кого-либо?» Но комната была абсолютно пуста. Часы на стене показывали четверть третьего. Гарри прошёл вдоль столов, заваленных свитками, книгами, журналами и чернильницами, и сел в своё любимое кресло в углу, недалеко от окна. Он опять не мог уснуть и вот, проворочавшись в постели несколько часов, снова пришёл сюда, чтобы так же, как и всегда, беззвучно проскользнуть вдоль деревянных столиков и устроиться на мягкой мебели у стены. Семнадцатилетний юноша положил руки на подлокотники, а сам откинулся на спинку кресла. Чёрные непослушные пряди упали на глаза, но он, казалось, этого вовсе не замечал. Гарри прикрыл веки и позволил телу расслабиться. В тишине он различал только неторопливый ход часов, размеренное биение сердца и собственное дыхание. «Наверное, бессонница уже никогда не оставит меня, - подумал он. – Уж кто-кто, а она - нет. Такими темпами я скоро стану прозрачным как Почти Безголовый Ник или Кровавый Барон… И в списке призраков Хогвартса появится имя Гарри Поттер. – Юноша вздохнул. – Что ж, по крайней мере, если я стану призраком, сойду с ума или ещё что-то в этом роде, то мне не придётся писать дурацкое сочинение по истории магии, свиток в 12 дюймов по зельеварению и тестирование по трансфигурации. А ведь это всё уже в понедельник…» Гарри съехал в кресле на голову вниз: настроение было испорчено.
Всегда по ночам, когда Гарри Поттер, Юноша-Который-Выжил, оставался наедине с самим собой, его начинали мучить безрадостные мысли и воспоминания. «Отец… Мать… Сириус… Дамблдор. Кажется, судьба смеётся надо мной и забирает всех, кого я люблю. Вольдеморт… - сердце в груди сжалось от горечи и ненависти, - А Седрик Диггори вообще оказался случайной жертвой... Как? Как я смогу защитить своих друзей? Что я буду делать, если с Роном и Гермионой что-либо случится?! Но они и слушать не хотят об этом. Джинни…» Сердце Гарри стало биться ровнее. Хотя его и одолевали смешанные чувства насчёт неё, он не был опечален. Они не виделись какой-то месяц с того момента, как расстались на похоронах Дамблдора, но этот месяц для Гарри был равен целой жизни. Он многое обдумал этим летом. Ему просто необходимо было разобраться в самом себе, прежде чем возвратиться в Хогвартс, который был немыслим без старого седоволосого волшебника, чьи голубые глаза излучали свет и доброту. Тем не менее, Гарри осознал, что ему необходимо окончить школу, чтобы после выучиться на аурора. В конце концов жизнь продолжается. Но, по правде говоря, Гарри не был уверен в том, зачем ему эта жизнь. У каждого человека должно быть что-то, ради чего он хотел бы жить. Например, ради какого-то человека или ради какой-то цели. У Гарри была цель, и от того, как он с ней справится, зависят жизни многих, многих людей и, в первую очередь, его лучших друзей. В одном юноша не мог им признаться: он был не прочь, убив Вольдеморта, отправиться вслед за ним в небытие. Как это ни жутко, но Гарри уже настолько сросся с чувством опасности, беспокойства, жаждой мести за смерть близких, что уже не видел смысла в своей жизни без Вольдеморта. Он просто не мог представить над своей головой мирного неба. Он забыл, когда в последний раз был по-настоящему счастлив и не верил, что сможет стать счастливым вновь. «Джинни… - Упущенная мысль вернулась к нему. – Интересно, любит ли она меня до сих пор?» Гарри искренне надеялся, что нет. Он сожалел о том, что причинил ей боль своими словами тогда, у Белой гробницы, но иначе он поступить просто не мог. Теперь же Гарри был абсолютно уверен, что принял единственное верное решение. В последних числах июля он вновь приехал к семейству Уизли, чтобы остаток каникул провести в Норе, и когда он увидел её, в лёгком летнем сарафане с распущенными, искрящимися на солнце рыжими волосами, он понял, что любит её… Но только как подругу, как сестру своего лучшего друга и просто как хорошего человека. Не более того. Гарри не мог понять, почему так произошло, почему он так быстро охладел к ней? А вдруг он просто перегорел и уже никогда никого не полюбит? «Ты способен любить, - говорил ему в конце прошлого учебного года Дамблдор. – И это великая и знаменательная способность. Ты просто слишком юн, чтобы понять, насколько ты необычен, Гарри». Он снова вспомнил о ней… Юноша так много хотел бы спросить у Дамблдора, у Сириуса… но, увы, сейчас половина шестого утра, он сидит в гриффиндорской гостиной и ни Дамблдора, ни крёстного уже нет и не будет рядом.
Тем временем за окном чёрное небо стало бледнеть, ночь готовилась уступить своё место новому дню. Гарри сполз совсем низко в мягком кресле, и тугой комок в груди стал потихоньку рассасываться. Юноша опустил голову на грудь и провалился в глубокий сон…
***
Секундная стрелка на заколдованном будильнике молодой ведьмы подходила к отметке «двенадцать». Часы показывали без одной минуты пять. Десять секунд… Пять… И вот маленькая стрелочка в последний раз замерла и переместилась на деление вверх. И тут же будильник ожил. На своих коротеньких металлических ножках он спрыгнул с тумбочки прямо на постель к волшебнице и стал носиться по подушке вокруг её головы, радостно ухая на подобие Сычика. Когда уханье часов стало особенно настойчивым, девушка повернулась на бок и взяла с прикроватной тумбы волшебную палочку. Она прохрипела заклинание, и маленький будильник замер на её подушке. Гермиона Грейнджер поднялась с кровати и направилась в ванную.
Спустя пятнадцать минут она уже стояла на пороге своей комнаты. Собираясь спуститься в гостиную, девушка толкнула дверь, но когда та скрипнула, она остановилась: «Только бы его не разбудить…». Да, она знала, что он наверняка там, в гостиной, съёжился в своём кресле; знала, что он опять не спал всю ночь.
***
Это произошло две недели назад. Гермиона долго не могла уснуть: волновалась перед контрольным опросом по Защите от Тёмных Искусств. В конце концов она решила пожертвовать своим сном, чтобы повторить кое-что по учебнику, но тут вспомнила, что оставила его в гостиной факультета. Накинув на плечи халат и захватив свою палочку, она спустилась вниз. Камин уже практически потух. «Люмос!» - произнесла девушка, и комната приобрела ясные очертания. Гермиона стала осматриваться в поисках своей книги и вдруг вздрогнула от неожиданности: у стены, недалеко от окна сидел Гарри и щурился от внезапно появившегося света.
- Гарри? Как ты меня напугал! Ты чего не спишь?
- Я? Эээ… - он явно соображал, что бы ему соврать. За семь лет Гермиона прекрасно научилась по мельчайшим признакам распознавать его настроение, его намерения и порой она даже знала, о чём он думает… - Завтра опрос по ЗОТИ, ты же знаешь… И я пришёл сюда повторить материал. В спальне это сделать сложно… Ты не представляешь себе, как Рон может храпеть!
Гарри чуть заметно улыбнулся. «Ну что ж. Ловко придумано, Гарри Поттер. Но ты уже давно освоил заклинание Силенцио, и мог бы наложить его на Рона… Ладно. С этим я разберусь позже» - подумала лучшая ученица Хогвартса и улыбнулась другу в ответ.
- О, правда? Я вот тоже хотела почитать Защиту, а учебник, представляешь, оставила здесь. Вот и спустилась за ним… А, кажется, вот он! – Гермиона протянула руку и взяла со стола книгу. – Да, точно. Вот и моя фамилия стоит. Ммм… Хочешь, мы можем поучить вместе? Я проверю тебя по учебнику, а ты меня.
Гарри посмотрел ей прямо в глаза. Гермиона давно заметила, что он стал бледнее и черты его лица стали тоньше, чем обычно, но сейчас при свете волшебной палочки она увидела, что он просто измотан. Его кожа была очень бледной и сильно контрастировала с чёрными как смоль, растрёпанными волосами, под изумрудами глаз залегли глубокие круги, а его взгляд… он прошибал насквозь. Сейчас, когда вокруг не было никого, когда не надо было идти на очередной урок или обсуждать какие-либо насущные проблемы, он смотрел иначе. Это был взгляд абсолютно взрослого человека со старой душой. Сердце Гермионы дрогнуло. Ей так захотелось обнять его, передать своё тепло, будто её руки способны согреть его душу… Но она сдержала порыв и повторила вопрос:
- Ну, так как? Ты согласен?
- Да, давай. Всё равно спать не хочется. – Гарри вздохнул и жестом пригласил её сесть рядом. Да, конечно, она не должна была его видеть здесь, но раз уж так получилось… Он был даже рад ей. Коротать ночь в обществе лучшей подруги было несравнимо лучше, чем в одиночестве копаться в своих мыслях. «Кажется, она мне поверила. Это хорошо. Не нужно им с Роном знать о моих очередных странностях. – Подумал Гарри. – Хм… А она действительно пришла сюда только за книгой? Хотя да. Это же Гермиона. Кстати, в этом махровом халате, со спутанными волосами она выглядит очень мило». Юноша тепло улыбнулся и отвёл глаза в сторону…
***
На следующее утро она застала его там же. Как Староста Школы, Гермиона порой вставала чуть раньше остальных (например тогда, когда Старост вызывали на школьный совет или что-то подобное). Вот и сегодня она встала рано и обнаружила его безмятежно спящим в кресле у стены. Ей казалось, что она видит блики лунного света, запутавшиеся в его волосах: значит, он опять был здесь всю ночь. Более того, она поняла, что со вчерашнего вечера он так и не раздевался. Во сне юноша непроизвольно потёр шрам. «Неужели он так и не перестал болеть? Он ничего не говорит нам в последнее время…» - Гермиона нахмурилась. – Раз он не переоделся, значит, приходит сюда уже далеко не во второй раз… Я выясню, что с ним происходит». С этой мыслью девушка прошла мимо, оставив Гарри грустный, заботливый взгляд, и вышла сквозь портретный проём.
***
- Гарри, ты не мог бы одолжить мне свою мантию? Мне нужно взять в библиотеке одну книгу… для дополнительного чтения… Но мадам Пинс сказала, что она в Запретной Секции, и я…
- Хорошо, бери. – Гарри положил себе на тарелку яблочного пирога. – А что за книга, если не секрет?
- Да так, кое-что по нумерологии… Тебе будет неинтересно.
***
В ту ночь Гермиона просто не ложилась спать. Вместо этого она, накинув мантию-невидимку, неслышно спустилась по лестнице, ведущей из спален в гриффиндорскую гостиную, и устроилась в кресле, которое было рядом с Гарриным. Часы показывали двенадцать. Он ещё не пришёл. Впрочем, долго ей ждать не пришлось. Спустя час она услышала тихие шаги. «Это точно он». - Пронеслось у неё в голове, сердце забилось чаще и сильнее. Вот она слышит, как он спускается по лестнице, вдруг он остановился на секунду, - как и её сердце – но через мгновение он уже пересекал комнату в её направлении. «Неужели он меня заметил? Нет…» - Гермиона прикусила губу. Юноша же провёл рукой по волосам, вздохнул и рухнул в кресло рядом с ней. Он положил руки на подлокотники и замер, не говоря ни слова. Сердце девушки стало биться поспокойнее: «Всё-таки не заметил». Гермиона никогда не сидела с ним вот так, как сейчас: без посторонних людей, без глупых разговоров, без всякого предлога… Это было так необычно и… приятно. Луна сегодня светила ярко, и это позволяло беспрепятственно наблюдать за ним. Она стала изучать его профиль. Всё ещё юная кожа его лица сияла, отражая мягкий лунный свет. Девушка снова удивилась, какой у него взрослый взгляд. Очки не делали его строже, но очень ему шли, хотя и без них он выглядел прекрасно. Его нос казался ей идеальным. На Гарри был одет растянутый чёрный свитер. Грудь волшебника мерно вздымалась и опускалась в такт ровному дыханию. Его пальцы были такими большими по сравнению с её, но в то же время такими изящными… Не то, что у Рона. Гермиона лишний раз отметила про себя, что он ещё больше вытянулся за лето. Она не знала, сколько она так просидела с ним и сколько бы ещё просидела, если бы Гарри не шевельнулся. Он зажмурил глаза и, сильно сжав подлокотники кресла, глубоко вздохнул. «Что такое? Что случилось? - Гермиона напряглась. – Ему больно? Может, это шрам? Но он даже не касается лба. Что же у него болит?!» Гарри дёрнулся в кресле, наклонился и, уперев локти в колени, сжал пальцами непокорные чёрные пряди. Его взгляд упёрся куда-то в ботинки. Ответ на вопрос Гермионы стал очевиден: у него болит душа. Сердце, если угодно. Девушка сама неосознанно вжалась в кресло. Теперь каждое его действие, каждое чуть заметное движение чувствовалось ей особенно остро. Спустя какое-то время Гарри опять откинулся на спинку кресла и замер, прикрыв веки. Одна его рука теперь покоилась на колене, а другая свисала с подлокотника. У Гермионы уже начинала болеть спина от долгого сидения в одной позе, но она боялась пошевелиться и выдать себя. Так они и просидели несколько часов до рассвета… Гермиона наблюдала за ним всё это время. Она не могла оторвать от него взгляда, как будто, если она отведёт глаза в сторону, то он исчезнет, растворится в воздухе. Она наблюдала, как тело Гарри постепенно расслаблялось, как его голова медленно клонилась набок, как его дыхание становилось глубоким и ровным. Вскоре прикрытые веки волшебника перестали дрожать – он уснул. Гермиона заворожённо созерцала это чудо… Так же она будто со стороны прислушивалась к своим ощущениям. Это было необычно. Она и представить себе не могла, что многочасовое наблюдение за ничего не делающим человеком может быть таким… волнующим. Но уже тогда она начала осознавать, что это значит. Не желая в чём-то признаться себе, Гермиона поднялась с кресла, чуть не взвыв от боли в онемевших конечностях, и отправилась к себе в спальню. «Благо, сегодня суббота». – Успела подумать девушка, прежде чем её голова коснулась подушки, и она уснула. Ей снился молодой зеленоглазый мужчина, чьи чёрные, как смоль, волосы спадали на лоб. Он улыбался ей и звал прокатиться на метле.
***
Гарри спустился в гостиную около часа ночи. Всю ночь его не покидало ощущение, что в комнате есть кто-то ещё, но, кроме него, никого не было ни видно, ни слышно, поэтому он решил списать это чувство на свою усталость. Хотя лунный свет, падающий на пол, достаточно ярко освещал гостиную Гриффиндора, но молодой волшебник почти физически ощущал, как вокруг него сгущается тьма: бессонница крепко заключила его в свои объятия, отрезая от всего окружающего мира. Перед глазами Гарри, как в кино, побежали отрывки воспоминаний, в голову лезли разные мысли. Как он теперь понимал Дамблдора, который говорил, что порой у него накапливается столько мыслей в голове, что они не умещаются и их становится необходимо где-то хранить, чтобы потом можно было, при желании, обдумать на досуге. Да, Гарри не отказался бы от маленького Омута Памяти, куда можно было бы слить все ненужные горькие воспоминания. Только сегодня было как-то иначе… Сквозь сгустившиеся над его головой тучи будто пробивался лучик света. Гарри вспомнил, как на пятом курсе в Министерстве Магии он с друзьями боролся с Пожирателями за проклятое Пророчество. Вот они с Гермионой и Невиллом бегут от преследователей, вот Долохов зовёт остальных пожирателей на подмогу… И тут перед его глазами появилось лицо Гермионы, когда Долохов полоснул в неё заклятьем. Как в замедленной съёмке, её тело опустилось на пол. Гарри, как громом поражённый, метнулся к ней. Он боялся взглянуть на подругу, только чувствовал тепло её плеча под своей ладонью… «Только не умирай, пожалуйста, не умирай, это будет моя вина, если ты умрёшь…» - как в бреду, молил он. Воспоминание было настолько ярким и пугающим, что Гарри съёжился, уперев руки в колени и схватившись за волосы. Как он был счастлив, когда она очнулась… Тут картинка сменилась. Девушка в махровом халате, со спутанными волосами сжимает учебник ЗОТИ в руках. Она улыбнулась, и её карамельные глаза блеснули в свете огонька от волшебной палочки. По телу Гарри из самых глубин растеклось тепло, прямо от груди до кончиков пальцев. Он снова откинулся на спинку кресла, свесив с него одну руку. На душе, необъяснимо почему, стало легче. Словно бальзам из душистых трав попал ему в кровь. Он должен и сделает всё возможное, чтобы защитить своих друзей.
Когда небо над Запретным лесом побледнело, Гарри стал погружаться в сон. В какой-то момент ему, уносимому на волнах сладкой дрёмы, почудились тонкий цветочный аромат и еле различимый шелест, словно над ним пролетела стая бабочек…
***
Гарри, Рон и Гермиона сидели на уроке Трансфигурации. Чтобы худо-бедно сдать этот предмет на уровне ЖАБА, семикурсники должны были трудиться в поте лица. На сегодняшнем занятии превратить курицу в чайник и обратно удалось только
Гермионе. Чайник Рона категорически отказывался расстаться со своим оперением, а курица Гарри до сих пор вместо кудахтанья издавала громкий свист, и из её клюва валил пар. Окончательно бросив затею исправить недочёт, Гарри подпёр голову ладонью и стал оглядываться по сторонам. Профессор МакГонагалл сидела за своим столом и что-то царапала пером на пергаменте. Гарри всегда поражался, как ей удаётся сохранять невозмутимое спокойствие, когда на практических занятиях по классу прыгали сахарницы, убегали стулья и кудахтали чайники. Хотя, конечно, это всё годы практики: Минерва МакГонагалл работала в школе уже около сорока лет. Юноша отвёл взгляд и посмотрел на Рона: его друг давно отложил волшебную палочку в сторону и руками ощипывал несчастный чайник… Гарри не смог сдержать ухмылки при виде этого зрелища. Он повернулся к рыжеволосому приятелю и что-то сказал, отчего тот покатился со смеху. Да, их с Роном курицечайники ни в какое сравнение не шли с работой Гермионы. Юноша украдкой стал поглядывать за ней. Гермиона уверенно нашёптывала все необходимые заклинания и взмахивала палочкой: вот её курица превратилась в чайник, а потом вернула себе исходный вид. Гермиона улыбалась и гладила птицу, которая в ответ тихо кудахтала и клонила голову набок. Руки девушки были такими тонкими, хрупкими, а улыбка такой солнечной, задорной, что по телу Гарри снова разлилось тепло, как той ночью… Девушка подняла с парты маленькое пёрышко и покрутила в пальцах. От этого зрелища у него по спине пробежал холодок, а волоски на руках встали дыбом.
- Гарри, всё в порядке? – озабоченно спросила Гермиона. Её голос звучал как музыка, breakbeat, breaks.
- А? Что? – очнулся зеленоглазый волшебник. – Да, всё хорошо. Я просто задумался… Слушай, ты уже разобралась с той книгой?
- С какой книгой? – Гермиона нахмурилась.
- Ну как? С той, по Нумерологии. Тебе ещё нужна моя мантия?
- А… Ааа! Да… То есть, нет! Нет, эта книга мне ещё нужна, а так просто её из библиотеки не вынесешь… Если ты не против, я подержу пока мантию у себя?
- Конечно, бери. Мне она пока не нужна.
- Спасибо тебе большое! – улыбнулась девушка. Последние тёплые лучи солнца в этом году коснулись её каштановых локонов, отчего те стали золотистыми. – Ты настоящий друг.
- Да… друг…
***
Гермиона понимала, что было бы разумнее поговорить с Гарри о его бессоннице. Он, в конце концов, её друг, и она имеет право знать, что случилось. Она же волнуется за него… Только Рон, казалось, ничего не замечал. Он, конечно, видел, что Гарри какой-то уставший, рассеянный… может, ещё грустноватый, но не более того. Рон пытался взбодрить друга, как мог. Они говорили о квиддиче, о новых моделях мётел, злорадствовали насчёт слизеринцев и всё в таком духе. Гарри на некоторое время становился веселее, а потом всё возвращалось на круги своя. Рон пришёл к выводу, что лучше не доводить парня глупыми вопросами и оставить всё как есть. Гермиона же не могла оставить всё, как есть. Разум подсказывал ей рассказать о своих опасениях Гарри, но вот какое-то новое чувство, поселившееся в груди, требовало сохранить всё в тайне… пока.
***
Это было безрассудство. Зачем она так поступает? Это же глупо, немыслимо!.. Но Гермиона ничего не могла с собой поделать. Всю неделю она приходила к нему каждую ночь. Ей было больно видеть, как Гарри страдает, как он не может уснуть до самого рассвета… И в то же время, ночь стала её любимым временем суток, когда никто не может ей помешать вслушиваться в тишину и сидеть рядом со своим другом… Да кому она врёт, чёрт побери! Это было время, когда никто не помешает ей быть рядом с ним…
***
Что-то было не так. Гарри наблюдал за Гермионой в течение всей недели и заметил подозрительные изменения в её поведении. В последние дни она была очень рассеянна на уроках, её голова то и дело опускалась на сложенные на парте руки, а веки прикрывались, под глазами залегли тени… Самым странным было то, что она старалась избегать его взгляда. Это его тревожило. «Значит, она тоже не спит по ночам, - размышлял Гарри. – Но что тогда она делает? Возможно, читает Нумерологию в библиотеке. Днём-то она со мной и Роном и в библиотеку с мантией ни разу не заходила… Стоп! Раз она сидит в Запретной секции по ночам, то как, спрашивается, она незаметно выходит из гриффиндорской гостиной, если я там?!» Гарри нахмурился и посмотрел на подругу.
- Гермиона, как продвигается чтение Нумерологии? – Они стояли у класса Зелий, ожидая прихода профессора.
- А? Всё прекрасно, спасибо… - девушка зевнула, прикрывшись ладонью и добавила куда-то в пол: – Очень сложный предмет.
- Да, наверное. Слушай, а когда ты ходишь в библиотеку? – спросил Гарри, жалея, что не может видеть ей карих глаз.
- В смысле? – Она посмотрела прямо на него и, встретив пронзительный взгляд, отвела глаза в сторону, не в силах вот так просто врать ему. К тому же она почувствовала дрожь в коленях.
- Днём ты всегда с нами и в библиотеку с мантией не ходишь. Значит, ты сидишь там по ночам? Гермиона, ты очень устаёшь в последнее время… - Он шагнул к ней ближе, заметив, что любопытные Лаванда и Парвати, кажется, греют уши, и наклонившись к её уху, прошептал: - Мы с Роном волнуемся за тебя… Может, тебе нужна какая-то помощь?
- С-спасибо, но… - Гермиона почувствовала, что задыхается. – я уже п-почти прочитала ту книгу и… и, наверное, могу вернуть тебе мантию. Большое спасибо! «Лучше уж пожертвовать мантией, чем выдать себя». – Заключила она с большим трудом, так как всё своё благоразумие направила на то, чтобы не прижаться всем телом к своему другу.
- Что ж… Если что - обращайся. – Сказал Гарри и втянул воздух, а вместе с ним и запах её волос… Тонкий цветочный аромат. Черноволосый юноша на мгновение застыл, поражённый внезапным смутным подозрением, но быстро взял себя в руки и каким-то неестественным голосом добавил: - Мне… кажется… тебе стоит больше отдыхать.
Он отступил от неё на шаг. Она странно смотрела на него, будто что-то хотела сказать, но не решалась. В конце концов она улыбнулась и отвела взгляд в сторону. Они стояли, окружённые толпой семикурсников, но Гарри не видел никого, кроме неё. За семь лет друзья стали его семьёй. Никто так не понимал его, как они. Ему казалось, что они знают друг друга целую вечность… Но кто тогда эта девушка, стоящая перед ним? Почему он не видел её раньше? Где он был, когда она уверенно и с высоко поднятой головой шагнула в его жизнь? В это время профессор открыл класс и стал запускать всех на урок.
***
Гермионе теперь ничего не оставалось делать, кроме как вернуть мантию её владельцу. Более того, она решила, что будет разумнее выждать хотя бы пару дней, чтобы отвести от себя все подозрения. Она знала, что если Гарри захочет до чего-нибудь докопаться, то он это обязательно сделает. К тому же этот перерыв позволит ей восстановить силы и, возможно, ей удастся придумать, как ему помочь.
Итак, следующие два дня девушка провела в размышлениях. Поговорить с Гарри она так и не решилась, значит придётся действовать по-другому. Она хотела избавить его от бессонницы, но в то же время ей хотелось быть рядом с ним, чувствовать его, слушать его дыхание и вдыхать аромат его тела. О, этот запах… Так пахнет воздух на квиддичном поле после грозы: прохладная свежесть, влажная скошенная трава, чуть горьковатый запах набухшего дерева и что-то ещё... что-то, что пахнет как предвкушение Рождества и шоколадных конфет. В поисках какой-нибудь подсказки Гермиона пришла, конечно же, к дверям школьной библиотеки.
- Здравствуйте, мадам Пинс.
- Добрый вечер, мисс Грейнджер. – Ответила строгая библиотекарша. - Ищете что-нибудь?
- О, да… Мне хотелось бы побольше узнать о бессоннице: отчего она может возникнуть, как её лечить и тому подобное.
- Хм… Думаю, это можно найти в «Справочнике Целителя», секция Зелий.
- Спасибо! – сказала девушка и направилась вдоль многочисленных стеллажей. Нужную книгу она отыскала довольно быстро…
***
Гарри сидел в гостиной, накинув на себя мантию-невидимку. Стрелки часов показывали десять минут второго. Он надеялся, что сможет выяснить причину странного поведения Гермионы в последнее время. Уже второй день она всячески избегала его, а по вечерам уходила в библиотеку. Возможно, сегодня ему удастся проследить маршрут её ночных путешествий… А вдруг у неё завёлся парень?! Гарри просто обязан уберечь свою подругу от необдуманных действий. Мало ли, что на уме у этого придурка! А он несомненно придурок, иначе и быть не может, потому как никто, кроме Гарри и Рона, не способен так понять Гермиону, и никто не знает её так хорошо, как они. «Хотя нет, - подумал Гарри. – Я знаю и понимаю её гораздо лучше, чем Рон». И это было правдой. Он знал, что она любит и что не любит. Он мог почувствовать то, что она собирается сказать, только пристально заглянув ей в глаза. В отличие от Рона, он помнил, что ей нравится запах свежескошенной травы и нового пергамента, а ещё она немного побаивается гиппогрифов. Гарри посмотрел на часы. «Половина третьего. Она, наверное, уже не придёт… Не стоило мне её в чём-то подозревать. Гермионе можно верить на слово. Она не стала бы меня обманывать…» - заключил юноша, стягивая мантию, и ему стало стыдно за своё недоверие к лучшей подруге. Так он и сидел наедине со своими мыслями, дожидаясь рассвета.
***
«Только бы его не разбудить…» - повторила она себе, бесшумно спускаясь по лестнице. Конечно, он был здесь: очки съехали на бок, рядом в кресле лежит мантия. Гермиона улыбнулась и села в соседнее кресло. Перед ним на столе лежал девственно чистый пергамент с одной единственной надписью: «Сочинение по Истории Магии: Восстание гоблинов в 18 веке». «Что бы ты без меня делал, Гарри Поттер!» - ухмыльнулась молодая ведьма и, обмакнув орлиное перо в чернила, принялась строчить…
Гермиона точно знала: сегодня она во что бы то ни стало достанет это, и избавит Гарри от ночных мучений.
***
- Добрый день, мадам Помфри… Как поживаете?
- О, Гермиона! Моя дорогая, со мной-то всё в порядке, а вот что с тобой? – женщина вопросительно приподняла бровь.
- Со мной? – Гермиона зевнула и протёрла уставшие глаза.
- Ты неважно выглядишь. Может, ты заболела? Есть какие-нибудь жалобы? – мадам Помфри уже успела приложить ладонь к её лбу и теперь собиралась пощупать пульс.
- На самом деле… - девушка выдержала паузу, подбирая слова. – В последнее время я совсем перестала спать. Вы же понимаете, седьмой курс, большая нагрузка… Наверное, я просто перенервничала.
- И это неудивительно! Ты же ещё, если не ошибаюсь, Староста Школы, а это тоже большая ответственность. Ко мне часто приходят семикурсники с подобными симптомами. Я выдам тебе флакон с разновидностью сонного зелья. Оно наиболее подходит для школьного режима. Подожди здесь.
Мадам Помфри удалилась в свой кабинет, но уже через пару минут вернулась снова с маленькой бутылочкой в руках.
- Капля этого зелья обеспечивает час здорового сна. Сколько у тебя выделено часов на сон, столько капель в напиток ты и добавляешь, но не больше четырнадцати – столько назначают тяжелобольным. Тебе хватит и восьми. Да и не забудь: зелье начинает действовать примерно через полтора часа после приёма. Оно достаточно крепкое, но побочного действия нет. Наоборот, повышает работоспособность, общий тонус организма. Да, и привыкания не вызывает… – женщина взглянула на флакон. - Но всё-таки это лечебное зелье, и просто так его пить не следует, поэтому я даю тебе немного.
- Большое спа… ааа… сибо! Думаю, это то, что нужно. Не представляю, что бы я без вас делала! – Снова зевнув, поблагодарила Гермиона и, попрощавшись, устало поплелась к двери. Мадам Помфри проводила её сочувственным взглядом.
***
Вечером Гарри, Рон и Гермиона, как всегда, ужинали в Большом Зале.
- Слушай, а ты не знаешь, какие ей нравятся духи? – тихо поинтересовался Рон у подруги. – Рождество не за горами, а я даже не представляю, что дарить…
- Рон, может для начала ты просто пригласишь её в Хогсмид? – не дала ему закончить девушка. – Сколько можно стесняться?
- Я не стесняюсь! – Вспыхнул парень. – Просто нельзя же вот так просто подойти и сказать… Тут нужен особый подход…
- Перестань, Рон. Я же вижу, что она тоже испытывает к тебе что-то. Тебе важно сделать первый шаг и…
- Тшшш! – зашипел он. Мимо них к столу Рэйвенкло прошла светловолосая девушка с большими голубыми глазами, её волшебная палочка была заткнута за левое ухо.
- Привет, Луна! – замахал ей Рон так активно, что чуть не опрокинул на стол кубок с тыквенным соком. Уши волшебника загорелись, и он, пригладив волосы, смущённо уставился в свою тарелку. Гарри и Гермиона тихо прыснули.
- Кстати, Гарри, - Рон решил как можно скорее сменить тему. – Ты слышал о победе «Пушек Педдл» на отборочном Чемпионате?
Когда юноши пустились в жаркие споры о том, кто же окажется в Полуфинале, Гермиона поняла, что пора действовать. Она достала из кармана мантии бутылочку с сонным зельем и, пока Гарри в пылу спора полностью отвернулся к Рону, ловко и незаметно добавила в его кубок несколько капель.
***
Гарри сидел на диване и пролистывал «Ежедневный Пророк». Не найдя ничего важного и интересного, он отложил его в сторону и повернулся к друзьям: Гермиона и Рон играли в шахматы. Девушка в задумчивости накручивала на палец локон, что выглядело, как отметил про себя Гарри, очень соблазнительно. Они сидели у камина, и языки пламени плясали на её лице. «И какой дурак сказал, что девушка не может быть умной и красивой одновременно?» - подумал юноша. Треск поленьев в камине успокаивал… Гарри чувствовал, как его голова тяжелеет, а глаза закрываются, и вскоре он уснул.
***
- Надо бы его разбудить.
- Нет, Рон, мне кажется, не стоит. Он такой уставший в последнее время и почти не спит… Пусть отдохнёт.
***
Гостиная Гриффиндора опустела, и огонь в камине почти угас. Рон давно отправился наверх спать, но Гермиона, сославшись на недоделанную Астрономию, осталась в комнате. На самом деле она всё это время украдкой поглядывала на юношу, полулежащего рядом на диване. Чуть заметная морщинка, наметившаяся на его лбу в последнее время, разгладилась, и лицо спящего вернуло себе некоторые детские очертания. Теперь, когда время было далеко за полночь, Гермиона позволила себе приблизиться к Гарри. Она протянула руку, осторожно сняла с него очки и положила их в нагрудный карман его мантии. Растрепанные чёрные пряди падали юноше на лоб, скрывая от любопытных глаз шрам. Девушка нежно провела рукой по его волосам: они были гладкие как шёлк. Поддавшись какому-то порыву, Гермиона кончиком пальца дотронулась до его ресниц, и это было так приятно… Тут она убрала руку, подумав, что ведёт себя крайне неосторожно и что таким образом она разбудит Гарри, но он не проснулся. «Хотя мадам Помфри и сама говорила, что это сильное зелье… Он не должен проснуться… я надеюсь». – Гермиона пристально вгляделась в закрытые глаза Гарри: наверное, он видит сон. Девушка встала и обошла диван, чтобы оказаться сзади него. Она наклонилась к его уху, будто прислушиваясь к тому, что ему снится.
Гарри сидел под ивой у озера. Тёплый летний ветерок шелестел листьями дерева и доносил откуда-то тонкий запах цветов. Волшебник облокотился на ствол дерева и прикрыл веки, вдыхая этот аромат. На мгновение ему почудилось, что перед ним пролетела бабочка и задела его ресницы. Он открыл глаза и увидел перед собой её, Гермиону. Она была в своём обычном летнем платьице, простом и изящном. Грива каштановых волос непослушными волнами спускалась ниже плеч. Ничего особенного… но он смотрел и не мог отвести от неё взгляд. Она была прекрасна. Её шоколадно-карамельные глаза смотрели прямо на него, она улыбалась.
Гермиона слушала его ровное глубокое дыхание, и на душе становилось легко и спокойно. Она непроизвольно коснулась своей щекой его щеки, но отодвинуться не было сил. Девушка поняла, что пропала. Сколько она ни сопротивлялась этому чувству, сколько ни твердила себе, что он её друг, но сердце в груди, отбивавшее чечётку, говорило обратное. Ей стало трудно дышать и она, словно от этого зависит, удастся ли ей вдохнуть воздух вновь, поцеловала юношу куда-то в висок. По телу пробежал холодок. Гермиона знала, что не сможет уйти, и отрицать это было уже бесполезно. Она запустила дрожащие пальцы в его и без того взъерошенные волосы – их запах был гораздо лучше запаха новых пергаментных свитков. Она обвила руками его шею и поцеловала в затылок, Гарри шевельнулся во сне, но глаз не открыл. Гермиона улыбнулась краешком рта и нежно провела ладонью по его груди. По её телу разлилось согревающее тепло.
Гарри гладил её по щеке и улыбался: её кожа была такой мягкой… словно персик. Они лежали на траве, и она обвила его шею своими руками. Он хотел притянуть девушку ближе к себе, чтобы вдохнуть аромат её волос, но боялся. Она опустила свою руку ему на грудь, но он, накрыв девичью ладонь своей, поднёс её к своим губам. О, как же это приятно: целовать каждый её палец, пробовать на вкус её кожу…
- Гермиона… - шептал он её имя, не веря своему счастью. – Гермиона...
Она гладила пальцем изгибы его лица: провела дорожку по его скуле, от подбородка поднялась к щеке, потом ко лбу. Гермиона легонько провела кончиком пальца по изгибу его носа и задержалась на мягких губах юноши. Гарри ответил на её прикосновение и поцеловал палец девушки. Гермиона дрогнула: с одной стороны, она испугалась, что он всё-таки проснулся, а с другой – это прикосновение заставило её прикусить губу, чтобы с губ не сорвался предательский стон. Но Гарри, как оказалось, и не думал просыпаться. Тогда она снова провела пальцем по его щеке и поднялась ко лбу: убрав с него несколько чёрных прядей, она увидела шрам. «Шрам, который принёс столько бед его обладателю, что больше похож на проклятье…» - с грустью подумала Гермиона и замерла. Ей так давно хотелось сделать что-то подобное, но она не осмеливалась… Девушка, затаив дыхание, очень осторожно и нежно коснулась кончиком пальца этой молнии. «Интересно, а Джинни так делала?» - пронеслось у неё в голове. Веки Гарри задрожали, и сквозь сон он пробормотал:
- Ер-мии-на…
Но Гермиона так и не расслышала, что он сказал. Втянув холодный воздух, девушка убрала руку и, сделав над собой огромное усилие, решила всё же уйти, пока он точно не проснулся.
***
Гарри проснулся утром на диване в гостиной. Рядом, облокотившись на него, развалился Живоглот и тихо урчал.
- Доброе утро, - хриплым голосом сказал ему юноша и почесал кота за ухом. В комнате, кроме нескольких учеников с младших курсов, никого не было. Гарри посмотрел на часы: без пяти двенадцать. Что?! Неужели он столько проспал? Волшебник уставился на шахматную доску на столике, что-то припоминая. Он заснул вчера, наблюдая за партией. Это его порядком удивило, так как он давно не мог сомкнуть глаз до рассвета, а тут проспал полдня. «Все, наверное, уже в Хогсмиде… и Рон с Гермионой тоже, - неприятное ощущение заставило его желудок сжаться. – Но почему они меня не разбудили?» Он встал и подошёл к окну. Спохватившись, где его очки, он нашёл их в кармане. С неба падали первые хлопья снега. Красота… Тут Гарри услышал, как кто-то спускается по лестнице, и обернулся: это была Гермиона в тёплом шерстяном свитере и с какой-то книгой в руках.
- Привет! – прокашлявшись, сказал юноша и улыбнулся, обрадовавшись, что она всё же осталась в замке. – Ты не пошла в Хогсмид?
- Привет, - почему-то смущённо ответила девушка. – Да. Всё равно я там не увижу ничего нового. И ещё… Я подумала, что Рону и Луне надо дать шанс побыть наедине.
- Да, думаю, ты права. – Гарри посмотрел на неё озорным взглядом, шагнул ближе и спросил: - А как же ты? Тебе… не хотелось ни с кем побыть наедине?
- Ой, Гарри, перестань! – Гермиона вспыхнула и уставилась в пол. – Глупости какие…
- Ты куда-то идёшь? – решил он сменить тему.
- Да, мне нужно в библиотеку… Вернуть эту книгу.
- Хочешь, я с тобой? Всё равно делать нечего. А что за книга?
- Да так, ничего особенного. Взяла для дополнительного чтения… Эй! – Возмутилась девушка, но Гарри уже держал переплёт в руках и читал название:
- «Справочник Целителя»? Живоглот заболел?
- Нет! Просто мне было интересно… И вообще, перестань задавать глупые вопросы! Тебе это не идёт.
- Ладно, ладно, молчу…
***
В то время, как их друг прогуливался по улочкам Хогсмида (и, возможно, устраивал свою личную жизнь), Гарри и Гермиона сидели в Большом Зале и читали «Воскресный Пророк». Наводнение на юге страны, таинственное исчезновение двух невыразимцев из Отдела Тайн… Практически ни один выпуск газеты не обходился без тяжёлых новостей. Друзья проболтали вплоть до самого обеда. Гермиона толкнула Гарри в бок, когда ученики стали заходить в Зал:
- Смотри.
Рон вошёл в двери за руку с Полумной Лавгуд. Они о чём-то увлечённо разговаривали. Гарри взглянул на Гермиону. Вот бы и ему прикоснуться к ней и поцеловать в щёку… Может, она сочтёт это за дружескую заботу? В это время Рон, с припорошённой снегом рыжей головой, подошёл к ним и занял своё место.
- О, привет, Гарри! Как спалось? – бодро сказал парень и, не дожидаясь ответа, принялся уплетать жареную картошку с беконом. Гарри переглянулся с Гермионой, спрятавшей улыбку за водопадом каштановых волос. Они без слов, молча решили, что лучше сейчас не закидывать Рона вопросами и просто пообедать.
***
У Гермионы созрела одна идея. Конечно, сонное зелье оказалось эффективным, и Гарри спал очень крепко (так крепко, что если бы понадобилось срочно его разбудить, то пришлось бы сильно постараться), но выявился один маленький недостаток: он засыпал после ужина в гостиной, так и не добравшись до кровати. Это, по мнению волшебницы, было неправильно, но… Это позволяло ей побыть с ним вдвоём, без посторонних. Рон же ничего не замечал: в последние дни он приходил в гриффиндорскую гостиную после одиннадцати вечера, а то и позже, и Гермиона догадывалась, где и, главное, с кем он пропадал. Проблема же девушки состояла в том, что постоянно скрывать своё присутствие в гостиной вместе с Гарри представлялось ей крайне проблематичным. Вот уже три дня, не считая прошлого воскресенья, она спускалась в комнату и сидела с ним. Позавчера, когда неожиданно открылся портретный проём и в сторону спален прошагал Рон с глуповатой ухмылкой на лице, её спасло только то, что в гостиной было темно и она успела вовремя спрятаться за креслом. Вчера же ночью она уснула у Гарри на плече. Проснулась Гермиона оттого, что Живоглот тёрся о её ноги и требовал почесать за ухом. Часы показывали половину седьмого утра. С ужасом подумав о том, что было бы, если бы их застали или если бы Гарри проснулся раньше, она с котом на руках удалилась к себе. Конечно, девушка не могла знать, что Рон встал сегодня очень рано и видел «парочку», невинно сопящую у камина. Довольно ухмыляясь, словно застал Малфоя за кражей шоколадного печенья из личных запасов Снейпа, он отцепил упирающегося кота Гермионы от кресла и посадил рядом с хозяйкой. «Ещё не хватало, чтобы этих голубков застукали». – Подумал юноша. Кот, как и ожидал Рон, стал громко урчать и тыкаться мордочкой в ладонь девушки. Недовольный тем, что ему не уделяют должного внимания, он спрыгнул на пол и стал тереться о её ноги и царапать туфли, громко мяукая. Рон поспешил уйти. А Гермиона приняла всё произошедшее за чистой воды везение.
«Впредь, - размышляла девушка, – нужно вести себя осторожнее… Да и бесконечно так продолжаться не может: я засыпаю даже на собраниях Старост. Может, стоит снова одолжить у него мантию? Последний раз… Тогда никто меня не заметит. А в выходные можно будет отоспаться».
***
Гарри направлялся в школьную библиотеку. «Слишком странные вещи творятся с Гермионой в последнее время, - размышлял он. – Она явно недосыпает, и такое уже было раньше… Она стала реже ходить в библиотеку. Ещё ей зачем-то нужен был «Справочник Целителя», хотя это на неё не похоже. Она одалживала у меня мантию-невидимку, чтобы якобы взять книгу из Запретной секции, но так и не сказала какую. Кроме того, она, по-видимому, и в библиотеке-то не была. Всё это очень подозрительно». Зеленоглазый юноша открыл дверь и зашёл внутрь.
- Да? – спросила мадам Пинс и оглядела вошедшего.
- Здравствуйте, - очнулся Гарри от своих мыслей. – Мне бы хотелось взять «Справочник Целителя». Можно?
- Хм… - Женщина подозрительно приподняла бровь и впилась в парня глазами. – Зачем тебе эта книга? Тоже от бессонницы страдаешь? Школьники обычно не интересуются подобной литературой…
- А разве кто-то брал этот справочник, чтобы прочитать про бессонницу? – Гарри постарался придать лицу удивлённое выражение.
- Да, недели две назад… Но в любом случае это тебя не касается! –
отрезала библиотекарша. - Секция зелий, четвёртый ряд.
- Спасибо!
Гарри провёл пальцем по корешкам книг и вскоре нашёл то, что нужно. Открыв оглавление и пробежав глазами разные термины, он раскрыл книгу на странице, озаглавленной «Бессонница».
«Бессонница (от лат. Insomnia) – болезненное отсутствие, нарушение сна, являющееся следствием нервного, эмоционального перенапряжения, проклятия или сглаза; недуг, встречающийся как у волшебников, так и у магглов, а также домовых эльфов. Способы исцеления различны.
Маггловские способы:…
Колдовство:…
Чёрную магию и жертвоприношения мы рассматривать не будем.
Лечебное зельеварение: сонное зелье. Имеет несколько разновидностей, наиболее популярным из которых является… Его действие… Свойства… Способ применения и доза…»
Гарри просто остолбенел. Ситуация стала проясняться. Гермиона интересовалась сонным зельем. Если она страдает от бессонницы, то почему не сходит в больничное крыло и не попросит дать его ей? Это же смешно… Но Гермиона – очень умная ведьма, и, значит, тут есть что-то ещё. Она вернула справочник в библиотеку в прошлое воскресенье, когда все ушли в Хогсмид, а Гарри первый раз проснулся в гостиной… Стоп! Так. Гарри ещё раз перечитал текст справочника:
- Добавьте нужное количество капель в напиток за полтора часа до сна… Неужели она…
Юноша понял: зелье она всё-таки достала… только не для себя, а для него. Он облокотился на стеллажи. Выходит, она знала, что он сидит в гостиной по ночам. Но как долго? И почему она не спит? Зелье он принимал с прошлого воскресенья. Книгу же она, естественно, взяла раньше… Тут его осенило. «Мантия. – Гарри судорожно сглотнул. – Она действительно никуда не ходила, она была в гостиной со мной!» Черноволосый волшебник поставил книгу на место и, не видя ничего вокруг, двинулся к выходу.
- А книгу ты забыл? Эй, стой! – крикнула ему вслед библиотекарша, но он её не слышал.
***
- Гарри, ты не против, если я снова одолжу у тебя мантию на некоторое время?
- О, конечно, не против! О чём ты говоришь, Гермиончик…
- Гермиончик? С каких это пор ты так меня называешь? – Гермиона удивлённо вскинула брови и улыбнулась. Гарри сделал вид, что глубоко задумался.
- С сегодняшнего дня…
***
Друзья ужинали в Большом Зале и болтали на разные темы. В какой-то момент Гарри сделал вид, что отвернулся, внимательно слушая Рона, но краем глаза он заметил, что Гермиона зачем-то потянулась к своей сумке. Через несколько секунд юноша развернулся обратно к столу и залпом осушил кубок с тыквенным соком. Во всяком случае, так думала Гермиона. На самом же деле, Гарри незаметно из-под стола направил волшебную палочку на напиток и прошептал осушающее заклинание, а после поднёс к губам пустой кубок. О, эта неугомонная, блестящая, милая, лучшая Гермиона! Она ещё не знает, что её план раскрыт…
***
Друзья сидели в гостиной Гриффиндора, зарывшись в стопках книг, таблиц и свитков пергамента. Гарри украдкой поглядывал на часы. «Думаю, можно начать нашу игру». – Заключил он, сладко потянувшись, и отложил перо.
- С меня хватит на сегодня! Я пойду посижу у камина. Кто со мной?
- Да, наверное, ты прав, – поддержал друга Рон. – сколько можно горбатиться!.. Может, партию в шахматы?
- С удовольствием. Гермиона, ты с нами?
- Вы идите, я к вам попозже присоединюсь. Мне надо ещё сделать несколько графиков по Нумерологии…
Через полчаса Рон вернулся в своё кресло.
- Представляешь, он опять заснул! Тебе не кажется, что это у него вошло в привычку? Его кровать скоро пылью покроется. Ты не знаешь, что с ним такое происходит? – Юноша пристально посмотрел на Гермиону.
- Что происходит? Он долгое время вообще не спал, если ты не заметил. – Девушка достойно ответила на его взгляд. – Я случайно видела, как он сидел в гостиной ночью, когда спустилась за книгой. Мадам Помфри дала мне сонное зелье, и я добавила его в сок. Нужно пить его в течение определённого срока, чтобы бессонница окончательно прошла. Так что... – девушка наклонилась к Рону поближе и сказала: - Важно, чтобы он ни о чём не догадался, а то начнёт возмущаться… Он не хотел, чтобы мы знали. Пожалуйста, не говори ему, хорошо?
- Хорошо. – Рон обалдело смотрел на подругу. Он хотел спросить кое-что ещё, но в последнюю секунду передумал. – Ладно, я пошёл спать. Ты как, остаёшься или…?
- Да, да. Я уже закончила. Я тоже пойду прилягу. Спокойной ночи… Бон-Бон…
- Спокойной ночи, Миссис Энциклопедия!
И каждый пошёл к себе наверх.
***
Гарри сидел на диване и сквозь прикрытые веки смотрел на огонь. Спустя какое-то время пламя совсем погасло, а вместе с ним и смолк треск поленьев в камине. Волшебник уже стал потихоньку засыпать, когда до его слуха донеслись чьи-то осторожные шаги. Этот звук шёл со стороны лестницы, ведущей в спальни девочек. Юноша притворился глубоко спящим. Кто-то почти бесшумно пересёк комнату и встал сзади него. Гарри услышал шелест мантии за своей головой, так похожий на шелест бабочек из его снов… До него донёсся знакомый, едва уловимый аромат. На мгновение он подумал, что уснул, но, ущипнув себя за ногу, понял обратное. Хотя Гарри не видел человека, стоящего у него за спиной, но мог поклясться, что это была она. Он чувствовал её каждым дюймом своей кожи. Она замерла за ним в нерешительности, а потом обошла диван, чтобы удостовериться в том, что он действительно спит. Гарри чувствовал это, несмотря на то, что на ней была мантия-невидимка. В комнате было совсем темно, но юноша на всякий случай закрыл глаза. Вот она снова зашла за спинку дивана и наклонилась к его уху. Ощутив её дыхание у себя на коже, Гарри почувствовал, что волосы у него на затылке встали дыбом, а по спине побежали мурашки. Гермиона наклонилась ниже, осторожно обхватив его плечи руками, и уткнулась головой в его шею. У Гарри перехватило дыхание. Та самая Гермиона, которая столько раз помогала ему, поддерживала его и, сама того не подозревая, спасала его, стоит у него за спиной, и он не смеет шевельнуться… Та самая Гермиона, которая на первом курсе крепко обняла его и прошептала: «Гарри, ты великий волшебник…», теперь снова заключила его в свои объятия, и весь он дрожит… Она была первой, кто обнял его. Она всегда была первой. Девушка опустила одну ладонь ему на грудь и начала нежно гладить юношу через джемпер. Как ему хотелось обнять её, как ему хотелось дотронуться до её волос… Гермиона запустила другую руку ему в волосы. Сердце Гарри было готово выпрыгнуть из груди, и он очень надеялся, что она этого не слышит. Девушка провела ладонью по его щеке и поцеловала куда-то за ухом. Это было выше его сил. Он быстро накрыл её ладонь своей, неспешно выпрямился, обошёл диван и стянул с неё мантию.
- Довольно, Гермиона…
И, одной рукой сжимая её руку, а другой обвив её талию, Гарри, не медля ни секунды, поцеловал девушку. Он осторожно коснулся её, так, словно впервые целовал кого-то. Она посмотрела в его бездонные глаза, её мягкие губы приоткрылись. Тогда он прильнул к ней так страстно, что ноги девушки подкосились, и она положила руки ему на плечи. Он никого и никогда не целовал так… Так, словно от этого зависит его жизнь, так, словно она – его последняя надежда, так, словно он имел на это полное право…
- Откуда ты узнал? – прошептала она, прижавшись к его щеке.
- Разве это так важно? Важно, что ты, наконец, со мной…
***

Какую забавную игру ведёт с нами жизнь. Она искушает, она запутывает нас и прячет самое дорогое… Хотя оно так близко… Так близко…
Спустя семь долгих лет он понял, что теперь не отпустит её… никогда.
***