Левиафан вернулся за два часа до рассвета. Он был сыт и пых...

Левиафан вернулся за два часа до рассвета. Он был сыт и пыхтел от удовольствия. Впервые за все дни ему удалось наткнуться на косяк тунца и сильнейшим ударом хвоста по воде оглушить немало рыбы. Вопреки предсказаниям кентавра, инстинкт все же брал свое и мало-помалу Левиафан восстанавливал утраченные в неволе навыки.

И-Ван к тому времени успел уже развести костер, согреться и поесть. Вновь увидев Левиафана у берега, И-Ван встал. На берегу змеился дымок потухающего костра.

–Нам пора. Мы потеряли много времени, поэтому тебе придется плыть быстро. Днем где-нибудь пересидим, а завтра встретимся с Мардонием,– сказал он Левиафану.

Дракон зевнул. Он так объелся, что ему хотелось только одного – спать. Но И-Ван знал, что холодная вода и плавание быстро приведут дракона в чувство и смоют с него остатки сна.

Перед тем как зайти в воду и перебраться на шею к дракону, И-Ван снова вернулся к портрету девушки на песке. Ему хотелось взглянуть на нее хотя бы еще раз, прежде чем навсегда с ней расстаться. Но там ничего уже не было – все смыл волнами неосторожный Левиафан.

«Прощай!» – пальцем написал И-Ван на песке и, не оглядываясь больше, шагнул в океан. Дракон уже ждал его.

* * *

Утро пошло как-то криво. Все планы, которые прежде казались И-Вану такими простыми, логичными и неуязвимыми, рушились, как карточный домик. Рассвет наступил слишком быстро. Колесница Гелиоса выкатилась на небо с такой поспешностью, словно за ней гналось пьяное языческое божество с мухобойкой, и сразу же начало припекать. Встречное береговое течение мешало дракону. К тому же берега пошли скалистые, высокие. Серый камень громоздился неприступными утесами, и И-Ван с тоской думал, что им совсем непросто будет найти бухту, чтобы отсидеться там в самые опасные дневные часы. То, что нет кораблей, еще ничего не значит. В скалах – в неприметных с виду трещинах и расселинах – легко может оказаться дозор или сторожевой пост, который сигнальными дымами подаст знак, и, когда они все же доберутся до Бухты Птицы, там их будут уже ждать.

Не случится ли тогда, что вместе с собой они погубят и Мардония?

Час проходил за часом. Берега оставались все такими же неприступными. Ни одной подходящей бухты или просто укрытия – сплошная стена из камня, кое-где раскрошившегося, с проросшими в самых немыслимых местах, прямо на отвесных стенах, соснами. Они – эти корявые красноватые сосны,– упорно цеплявшиеся корнями за скалы и тянувшиеся к солнцу, казались И-Вану простыми, постоянными и непобедимыми, как жизнь.

Так они плыли почти до полудня, вольно ли, невольно нарушая все советы мудрого кентавра. Внезапно Левиафан замер в воде и настороженно повернул голову, но не к берегу, как можно было ожидать, а от берега. И-Ван, знавший, что древние ящеры обладают сверхъестественным чутьем и ощущают опасность куда лучше человека, тоже всмотрелся, но не увидел ничего подозрительного. Ни паруса, ни лодки, только чайки…

–Ты чего? Успокойся! Там же никого нет… Не хватало еще, чтобы ты стал охотиться за чайками,– сказал он Левиафану, однако дракон никак не мог успокоиться.

Он фыркнул, погрузил голову в воду, сделал несколько быстрых гребков, точно прикидывал, не нырнуть ли, и вновь уставился туда же, куда и раньше.

–Ты что-то чувствуешь, да?– спросил И-Ван.

Разумеется, ответа он не получил. Левиафан выдохнул тонкую струйку пара и быстро поплыл, изредка поглядывая в ту сторону, точно стремился избежать встречи с кем-то или с чем-то.

Проект является некоммерческим и не предназначен для получения прибыли или извлечения иной материальной выгоды. Все литературные персонажи, упомянутые на страницах сайта, принадлежат Дж.К. Роулинг, Scholastic Inc, редакции Bloomsbury, и AOL/Time Warner Inc.