Бейбарсов ухмыльнулся. –Не совсем. Я подбросил в чан глаз ...

Бейбарсов ухмыльнулся.

–Не совсем. Я подбросил в чан глаз мертвеца, вырванный из орбиты, а затем достал его и увидел все то, что увидел он,– хладнокровно сказал Глеб, поворачиваясь к ней.

Таня закрыла лицо руками. И кто ее тянул за язык спрашивать?

–С тех пор я частенько проделывал этот фокус,– продолжал Бейбарсов.– И всякий раз в чане я видел тебя. Час за часом, вечер за вечером, день за днем. Несколько лет твоей жизни известны мне во всех деталях. Я просматривал их, точно фильм, иногда быстро перематывая, иногда останавливаясь и возвращаясь назад. Как ты протираешь контрабас, как учишь заклинания, как споришь с Гробыней, как сидишь на лекциях или играешь в драконбол. Никто из смертных не знает о тебе больше, чем я. Как ты ложишься спать, на каком боку засыпаешь, как расчесываешь волосы. Даже какая у тебя родинка на правой лопатке.

–Бейпесиков! Ты душевнобольной. Ты перегнул палку!– сказала она слабым голосом.

Взгляд некромага пронизывал ее. Ей чудилось: еще немного и локон Афродиты вспыхнет. Он так разогрелся, что она ощущала неприятный запах горелого пера из подушки.

Таня поджала колени и закуталась в одеяло. Ее охватил жар. Теперь она почти боялась Бейбарсова.

–Однажды, когда я в очередной раз прокрался к чану, чтобы достать глаз, чьи-то пальцы схватили меня за запястье. От неожиданности я рванулся и обнаружил, что в кисть мне вцепилась отрубленная рука мертвеца. Рядом послышался хохот. Я повернулся и увидел старуху-ведьму. Она прошептала что-то, и рука стала затягивать меня в чан. Я закричал, боясь, что захлебнусь в крови. Сопротивляться я не мог. Мои силы тогда были втрое меньше, чем теперь, ведь старуха была еще жива, и ее дар не перешел к нам. Рука почти уже затянула меня в чан, когда старуха внезапно передумала. Пальцы мертвой руки разжались. Я понял, что мое наказание отложено.

«Так и быть!– сказала ведьма.– Именем Чумы-дель-Торт и своим собственным, я дарю тебе жизнь, хотя некромаг, полюбивший девчонку, недостоин ни солнечного, ни лунного света! Я дарю тебе право любить Таню Гроттер, и она будет единственной, к кому ты сможешь привязаться когда-либо… Жаль, что ее дар светлый и я не могу повлиять на нее. Но кто знает, может, твоя любовь прикончит девчонку вернее, чем моя магия? Если же и не прикончит, то испортит, изменит и перечеркнет все то хорошее и светлое, что в ней есть. Вдвоем вы станете черными крыльями тьмы, и пусть разверзнутся Жуткие Ворота!.. Но горе тебе, если Таня не станет твоей! Твоя жизнь сделается пустой!» Тут старуха расхохоталась и ушла и больше не ворожила у чана.

Бейбарсов рывком встал.

–Думаю, я уже сказал довольно. Осталось главное: если ты не наговоришь на локон мое имя и не свяжешь свою жизнь с моей, я убью себя на рассвете. Дальнейшая жизнь потеряет смысл. А до этого можешь попрощаться с Валялкиным и Пуппером. Я заберу их с собой туда, где темно, холодно и сыро. Кстати, пара часов, чтобы подумать, у тебя еще есть… – произнес он и, поклонившись, вышел.

* * *

Едва за Бейбарсовым закрылась дверь, Таня отбросила одеяло и быстро оделась. Ее шатало. Все-таки три дня она провела в постели без движения. Выскочив в коридор, она беспомощно огляделась. Ей нужен был Сарданапал, но как найти его комнату здесь, в Магфорде, где она ничего не знает? Она пошла по коридору, свернула в какой-то проход и отпрянула от неожиданности. Навстречу ей с потайным фонарем в руке шла Рита Шито-Крыто, возвращавшаяся, по своему обыкновению, из какого-то крайне таинственного места.

–О, какие люди! И даже живые! Ну и похудела же ты, подруга!– сказала она, слегка приподнимая брови.

Таня бросилась к Шито-Крыто. Ритка объясняла не то чтобы очень подробно и с большой охотой, но внятно. И что самое ценное, она не задавала вопросов. Вскоре Таня барабанила в дверь академика Сарданапала.

Проект является некоммерческим и не предназначен для получения прибыли или извлечения иной материальной выгоды. Все литературные персонажи, упомянутые на страницах сайта, принадлежат Дж.К. Роулинг, Scholastic Inc, редакции Bloomsbury, и AOL/Time Warner Inc.